Константин Дмитриевич Ушинский – куратор Смольного института благородных девиц

Мало кто из педагогов того времени имел такое уважение и авторитет, любовь детей и их родителей, как Константин Дмитриевич Ушинский. Он стал основоположником новой педагогической науки, которой ранее не существовало в России. Его называют учителем учителей, но до этого ему пришлось пройти нелёгкий, тернистый, довольно недолгий путь. Элитарное образование России обнажило свои недостатки, и были нужны определённого рода реформы. И вот таким реформатором был выбран К.Д. Ушинский. В 1859 году педагогу было предложено место инспектора Смольного института благородных девиц. И самая напряжённая и трагичная педагогическая деятельность была у него в Смольном институте. Там она продолжалась почти три с половиной года [2].

Когда Ушинский пришёл в Смольный, сердце его тягостно сжималось. В Смольный брали девочек с 6-9 лет, и эти маленькие воспитанницы обязаны были по полтора часа неподвижно сидеть на уроке. Он задавал детям простейшие вопросы, а они затруднялись с ответом. С удивлением и ужасом, он осознал, что шутка о том, что выпускницы Смольного не отличают корову от лошади, не такая уж и шутка, не так далека от истины. Смольный был как монастырь: строгие правила, жёсткая субординация и редкие посещения родных. Девочки учились 12 лет, и перед тем как отправить ребёнка в Смольный, родители подписывали документ о том, что на протяжении всего этого времени девочек они оттуда не заберут. Для девочек даже в каникулы не было возможности уезжать домой. Они очень редко виделись со своими родственниками. А для детей такие условия даже вредны и опасны. Как пишет сам Константин Дмитриевич: «Толстые каменные стены учебных заведений больших городов, … жизнь по колокольчику или барабану, толстый швейцар у дверей - этот неумолимый цербер детского ада, … повсюду форма и чинность, вечная чистка и лакировка - все это веет на меня какой-то безвыходной тоской, какою-то мучительной бессмыслицей; я бы, кажется, не прожил ни месяца такою жизнью!» [1]

Смольный институт, задуманный Екатериной II как передовое учреждение, к тому времени уже сильно устарел. Он был разделён на две части: благородную и неблагородную. Институт готовил девушек к семейной бытовой жизни. В обучение входили иностранные языки, арифметика, словесность, домоводство и закон Божий. Обучение в одном классе длилось три года, а затем без всяких экзаменов девочек переводили в следующий класс. В результате в образовании заинтересован никто не был. Учебные программы строились на зубрёжке и были крайне ограничены. Женщину как существо, украшающее собой ложе из роз, Ушинский высмеивал. Он говорил, что женщина как мать оказывает огромнейшее влияние на развитие ребёнка и его судьбу. И не может малограмотная женщина воспитать образованного человека. Ушинский считал воспитание в семье одной из основ обязательных. Он первым выступил за равность в обучении мальчиков и девочек. Он открыл дверь женскому образованию, кардинально изменил систему и подход в обучении девочек. Он провёл тщательную инспекцию в Смольном и перешёл к решительным реформам. Большинство прежних преподавателей было уволено, а на их место пришли молодые и талантливые педагоги, разделявшие взгляды нового инспектора Смольного. Создавалась новая система обучения [1].

Ушинский стал собирать совещания, где обсуждались проблемы, вырабатывались методы работы. Это было впервые в России, это была просто революция в педагогике. Ушинский – первый, кто создал такое педагогическое сообщество. Он собирал единомышленников вокруг себя. Этого до него не делал никто. Ученицам наконец-то стало интересно на уроках, им позволили высказывать собственное мнение, задавать вопросы. Классные дамы, которые привыкли к беспрекословному подчинению и бездумному заучиванию уроков, были шокированы. Зато институтки, глубоко уважали и любили своего инспектора. Как вспоминает одна выпускница Смольного: «Новое преподавание произвело такое впечатление, как будто в темном и душном помещении вдруг отворили наглухо запертые окна и впустили туда широкую струю света и воздуха; заключенные зашевелились и заговорили не по правилам, а как кому вздумалось, и радовались своей свободе» [2].

Воспитанницы настолько любили своего преподавателя, что однажды даже произошёл такой прилюдный случай: девочки младших классов в знак обожания залили его единственную шляпу духами, но залили так основательно, что носить её было невозможно. И Ушинский влетел в класс, почти кричал, что для него было неестественно и непривычно, и главный аргумент, что так делать не стоит – «а если я беден и не могу позволить себе купить новую шляпу», что в действительности так и было. Но «смолянкам» трудно было это понять в силу их происхождения и быта. Старшим ученицам, по воспоминаниям, он, обращаясь, говорил: «Вот, вы учитесь, носите чистое белье, спите на чистых простынях, танцуете на балах, вы сыты, вы гуляете… а за чей счет вы всё это делаете? - за счет ваших крепостных, за счет ваших рабов, которые живут в грязи, в нищете, в невежестве, так вот когда вы окончите то, где вы сейчас учитесь, не забывайте о них и думайте сейчас, как больше им принести пользу» [1].

Нравственный аспект всегда был для Ушинского на первом месте. Меньше, чем за три года, Смольный институт превратился в одну из лучших женских школ не только России, но и Европы. Срок обучения в институте был уменьшен, но было введено два дополнительных педагогических класса. И у девочек появилась возможность попробовать себя в процессе воспитания и обучения. Были изменены отношения с воспитателями. Девочки получили право ездить на каникулы домой к родным и близким, что их очень радовало. Был изменён порядок преподавания предметов, расширено количество естественнонаучных и математических дисциплин, что способствовало развитию мышления, развитию ума. Теперь все предметы начали преподавать на русском языке, а не на французском, как это было со дня основания этого института. Главным воспитанием и учением в образовании должен быть родной язык - сокровищница народа, - как писал Ушинский, его опыт, его чаяния, пословицы, былины, песни, танцы и все другое, прежде всего, выражается в родном языке. Необходимо сделать в русской школе главными предметами русский язык, русскую географию, русскую историю, возле которой группировались бы все остальные. Словом, обратить нашу школу к народности [2].

Ушинский наконец-то счастлив, его теории получили в Смольном практическое подтверждение, его статьи пользуются невероятным успехом, его окружают соратники, единомышленники, а ещё подготовлен к печати учебник «Детский мир», 1861 году он был издан впервые и в том же году переиздан три раза. Но влиятельная статс-дама Мария Леонтьева, начальница Смольного и сама же выпускница этого института, из всех сил старалась сохранить старые традиции, а в Ушинском она увидела их разрушителя, и просто решилась объявить ему настоящую войну. Правда, открыто выступать против любимца императрицы Леонтьева не могла, и реформы с трудом, но всё же пробивались. Но всё изменилось в одно мгновение, когда в 1862 году, в марте на него поступил донос от священника Смольного института Гречулевича. Леонтьева тут же сообщила о жалобе в попечительский совет Смольного, в который входила императрица. Инспектор Смольного института благородных девиц К.Д. Ушинский был в отчаянии. По доносу его обвинили в страшных грехах, атеизме и развращении воспитанниц, его, пришедшего в Смольный с единственной целью воплотить в жизнь то, ради чего институт создавался, а цель его была - дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества. Ушинский был вызван для объяснений, тогда-то он решился написать письмо Марии Александровне. Он писал его несколько дней, по воспоминаниям своих друзей, говорят, что из-за стола он вышел поседевший. Публичное разбирательство в попечительском совете добило его окончательно. И если бы совет принял жалобы обоснованными, Ушинскому грозила бы ссылка, а может быть даже более серьёзное наказание, но всё обошлось. Хотя после такого открытого конфликта оставить его в Смольном было уже невозможно, не увольнять же почтенную статс-даму! [1 ]Поэтому было принято опять компромиссное решение, и Константин Дмитриевич, как когда-то из Гатчинского лицея, ушёл «по состоянию здоровья». И уже после Смольного никогда великий педагог Константин Ушинский не работал учителем. Следуя за ним, из Смольного ушли его соратники, но нововведения, которые всё-таки были, внедрялись и оставались без особых изменений. Более того, по программе, которую Ушинский и его коллеги разработали для Смольного, впоследствии учились девочки практически всех гимназий России. Чтобы загладить произошедшее Ушинского отправили в почётную командировку в Европу.

Оригинал публикации (Читать работу полностью): Константин Дмитриевич Ушинский – куратор Смольного института благородных девиц